Златокудрая Эльза - Страница 31

– Что могло произойти? – повторил Рейнгард. – Эта молодая особа была до крайности возбуждена и пришла в ярость, увидев нас, – обратился он к Елизавете. – Она ваша родственница?

– Собственно говоря, нет, – ответила та. – Она только дальняя родственница жены дяди. Я даже незнакома с нею. Она с самого начала старательно избегает меня, хотя я и очень желала сблизиться с нею. Ясно, что она ненавидит меня, но я совершенно не знаю, за что. Это вроде бы должно огорчать меня, но ее характер мне настолько несимпатичен, что я не придаю значения ее отношению ко мне.

– Да тут уж дело идет не об одном лишь отношении… Эта фурия, кажется, была готова разорвать вас в клочья.

– Я не боюсь ее, – с улыбкой ответила Елизавета.

– Ну, а я все-таки посоветовала бы вам быть осторожнее, – заметила мисс Мертенс. – В этой особе есть что-то демоническое. Откуда она бежала?

– По всей видимости, из особняка, – ответила Елизавета, поднимая шляпу Берты и смахивая с нее сор.

– Не думаю, – возразила мисс Мертенс, – с тех пор, как Берта онемела, она прекратила свои посещения. Раньше она ежедневно приходила в замок, присутствовала на уроках библейской истории и находилась в большой милости у баронессы. Все это вдруг прекратилось, но почему – никому неизвестно. Во время прогулок я только видела Берту, пробиравшуюся по парку с ловкостью змеи. Она так же неприятна мне, как это пресмыкающееся.

Беседующие вышли на усыпанные гравием дорожки парка. Тут гости и хозяева распрощались самым сердечным образом.

– Послушай, Эльза, – сказал Эрнст, когда остальные исчезли за ближайшими клумбами, – кто скорее добежит до того угла?

– Хорошо, – улыбнулась сестра и побежала.

Сначала она не перегоняла мальчика, прилагавшего все усилия, чтобы не отстать от нее, но приближаясь к цели, помчалась, как стрела, чтобы подразнить брата, и вылетела на дорожку. Однако тут она к своему ужасу очутилась как раз возле головы лошади и услышала над собой ее сопение. Гектор; бежавший рядом, поднял громкий лай. Лошадь испуганно отскочила назад и взвилась на дыбы.

– Назад! – послышался властный голос. «Елизавета схватила мальчика, подбежавшего к ней, и отскочила в сторону. Почти в эту же минуту из леса выбежала лошадь и, едва касаясь копытами земли, промчалась мимо. На взбесившемся животном сидел фон Вальде. Животное всеми силами старалось сбросить всадника, но он словно прирос к седлу и только наклонился, чтобы хлыстом отогнать Гектора, который своим громким лаем еще больше пугал коня. Несколько мгновений всадник вертелся на лужайке, затем исчез в чаще.

У Елизаветы от страха стучали зубы: она ни на минуту не сомневалась в том, что должно произойти несчастье. Она взяла братишку за руку и хотела бежать в замок за помощью, но, сделав всего несколько шагов, увидела возвращавшегося всадника. Лошадь немного успокоилась, однако была вся в мыле, и ноги ее дрожали. Фон Вальде ласково похлопывал ее по шее, потом соскочил и, привязав к дереву, отправился к Елизавете.

– Почему вы с такой стремительностью бежали в лес? – спросил он после недолгого молчания.

Лукавая улыбка пробежала по побледневшим губам девушки.

– Меня преследовали.

– Кто?

– Вот он, – и она указала на Эрнста, – мы бежали наперегонки.

– Это ваш брат?

– Да.

Елизавета нежно посмотрела на мальчика и погладила его по голове.

– А она – моя единственная сестра, – серьезно проговорил тот.

– Так. Кажется, ты прекрасно ладишь со своей единственной сестрой?

– О да. Я ее очень люблю. Она играет со мной, совсем как мальчик.

– Правда? – спросил фон Вальде.

– Когда я хочу играть в солдаты, она надевает такую же большую бумажную шляпу, какую делает мне, и барабанит в саду, сколько я хочу, – продолжал Эрнст. – Перед сном она рассказывает сказки и мажет на хлеб гораздо больше масла, чем мама.

Веселая улыбка пробежала по лицу фон Вальде. Елизавета видела ее в первый раз и нашла, что она придавала его чертам особую привлекательность.

– Ты вполне прав, мой мальчик. – Сказал фон Вальде, привлекая к себе Эрнста. – Но разве она никогда не сердится? – спросил он, указывая на Елизавету, которая смеялась, как дитя, потому что ответы брата казались ей чрезвычайно комичными.

– Нет, никогда, – ответил мальчик. – Иногда она делается серьезной и тогда садится за рояль.

– Но, Эрнст…

– Ах, да, Эльза, – горячо перебил ее брат, – помнишь, в Б., когда мы были такие бедные?

– Что ж, ты, пожалуй, и прав, – просто ответила молодая девушка, – но это было недолго, пока папа и мама одни работали, чтобы прокормить нас, потом стало лучше.

– Но вы еще играете на рояле?

– О да, – со смехом ответила Елизавета, – но не в том смысле, как говорит Эрнст, ведь мы теперь обеспечены.

– А вы? – продолжал фон Вальде.

– Я? У меня достаточно мужества, чтобы завоевать себе независимое положение в свете. – В будущем году хочу взять место гувернантки.

– Неужели пример мисс Мертенс не пугает вас?

– Вовсе нет. Я не настолько малодушна, чтобы желать получать деньги даром.

– Да, однако, дело не в одной работе, но и в терпении. Вы горды. Не только выражение вашего лица в данную минуту, но и высказанные вами вчера взгляды доказывают это.

– Возможно, что именно гордостью я ставлю человеческое достоинство выше условностей, изобретенных эгоизмом.

Наступила небольшая пауза, во время которой Эрнст подошел к лошади и стал с интересом ее рассматривать.

– Насколько я мог заключить по вашим вчерашним словам, вы любите свою новую родину, – снова начал фон Вальде.